Народный фронт

Историк и журналист Илья Смирнов – о наших друзьях и союзниках в новейшую историческую эпоху

Илья Смирнов. Фото из личного архива

Жители Севастополя и Донецка правы не потому, что они русские, а потому что они правы. Ведь не они приехали в город Львов (Варшаву, Лондон, нужное подчеркнуть) наводить там свои порядки, принудительно внедрять русский язык, крушить памятники и захватывать здания. И осетины (весьма далекие этнически от русских) или абхазы (чрезвычайно далекие) были правы по той же простой и очевидной причине: не они врывались с оружием в Тбилиси.

Это боевики Мхедриони высаживались на мирные пляжи Абхазии, чтобы убивать и грабить.

Что касается силы, которая организует и финансирует подобное, то она угрожает любому народу и остановится там, где ее остановят. От нее нельзя спрятаться и нельзя откупиться: вот отдадим им на растерзание Ливию — может, тогда нас оставят в покое?

Не оставят.

Когда в самом конце 1990-х я писал книгу «Либерастия», были различимы только самые общие контуры явления, и мне тогда говорили, что я напрасно пугаю читателей: одно дело — тараканы в головах у кабинетных теоретиков постмодернизма и совсем другое — практическая жизнь. Ну разве способны цивилизованные люди..?  Дальше можете вписывать из современных новостей, на что оказались способны цивилизованные люди, вплоть до медицинских опытов на детях.

Современные глобализаторы ближе к вожделенной цели, чем все прежние претенденты на мировое господство. Новейший мировой порядок — не диктатура конкретного завоевателя или воинственного народа, это новый общественный строй, весьма далекий от породившего его капитализма, и новый господствующий класс, для которого главный источник богатства — не эксплуатация наемного труда, а нечто вроде дани, налагаемой на всех производителей, в том числе и на предпринимателя классического образца.

«Постиндустриальное общество» демонстрирует неукоснительный рост ВВП, в котором главная статья — «услуги». Вроде вечного двигателя. Возможно ли такое? Возможно. При условии постоянного притока ресурсов извне. А как его обеспечить? Либо за счет прямой оккупации и грабежа, либо по схеме  наружного (внекишечного) пищеварения, известного нам из зоологии беспозвоночных. 

Паук сначала впрыскивает яд в тело добычи, а потом всасывает продукты разложения. А «личинки жуков-плавунцов, которых немало в наших прудах, нападают даже на головастиков и мелких карасей, впиваясь в них острыми и кривыми, как ятаганы, челюстями. Головастики и рыбки плавают, таская всюду за собой вцепившегося хищника, который медленно, но непрерывно переваривает их на ходу».

Финансово-бюрократическая олигархия назойливо распространяет социальные аналоги некротизирующих ядов: то, что несет деградацию и разложение, в широком ассортименте от «метадоновой терапии» и «баночек Мандзони» до ваххабизма (в Сирии) и неонацизма (на Украине). В результате человечество должно превратиться в атомизированную биомассу, не способную к организованному сопротивлению (поскольку все общественные институты, от государства до семьи, подверглись «деконструкции») и даже к осознанию того, что происходит.

Некоторые уповают на то, что глобализация упрется в естественный предел, как уперлась когда-то в географию экстенсивная экономика рабовладельческого Рима. Да, планета Земля не так уж велика, и ресурсы дешевой рабочей силы ограничены. Но стоимость рабочей силы определяется условиями жизни. Современные технические средства позволяют сделать эти условия невыносимыми в любом регионе (на выбор по глобусу) без малейшего риска для натовских сверхчеловеков, когда они с безопасного расстояния расстреливают крылатыми ракетами чужие города.

И еще одно обстоятельство, совсем печальное. Электроника, нейробиология и генная инженерия вот-вот предоставят евроинтеграторам принципиально новые средства контроля и прямого манипулирования сознанием и поведением подданных.

Тогда с претензиями человека на то, что он «сапиенс» (или в религиозном варианте — «образ и подобие Божие») будет покончено раз и навсегда, на биологическом уровне.

История подсказывает нам выход. 80 лет назад стало понятно, что никакая партия не может в одиночку справиться с фашизмом, и возникла идея Народного фронта. Люди разных классов, религий и политических взглядов временно откладывают в сторону догматические споры и исторические претензии друг к другу и объединяются против общего врага, который в случае победы не оставит места под солнцем ни православным, ни католикам, ни физикам, ни лирикам.

Взаимопонимание складывалось с большим трудом, а местами совсем не складывалось. Один из таких трагических эпизодов описал Оруэлл в документальной повести «Памяти Каталонии». Но в конечном итоге «новому мировому порядку» удалось противопоставить такой же глобальный Народный фронт. Антигитлеровская коалиция — это, собственно, человечество в бесконечном своем разнообразии, от испанского анархиста до негуса Эфиопии. Включая, между прочим, и немецких антифашистов.

В 1945 году мы — обычные люди планеты Земля — оказались сильнее сверхчеловеков по ту сторону добра и зла.

Настало время объединиться против новейшей их модификации.

Восток и юг Украины показывают пример стихийного формирования Народных фронтов в разных городах.

Такое единство в многообразии никого не заставляет отрекаться от самого себя. Скорее наоборот. Если бы христиане чаще вспоминали о том, что с точки зрения религиозной морали лихоимец-ростовщик немногим лучше сутенера, ей-богу, экономика наша была бы куда здоровее и куда более независимой от мирового казино. И борцам за права трудящихся стоило бы почаще заглядывать в старые советские учебники, где Кутузов, Пожарский или, например, последний инка Манко — герои, хотя и представители знати.

Забавно выглядел бы в 1612 году такой народолюбец, который вздумал бы предъявлять князю Пожарскому претензии за то, что он — монархист и ставленник опричника Годунова.

Можно (и должно) продолжать борьбу за конкретные права и законные интересы, защищать больницы, заповедники, заводы, театры и памятники истории от эффективно-креативных короедов. Но только не за компанию с теми, у кого в лексиконе ругательства происходят от слов «Россия» и «Кремль». И не в режиме разрушения государства — по той простой причине, что если мы его опять развалим, никакого другого (более справедливого) нам создать не позволят, нами будет управлять сначала ближайший полевой командир, а потом гауляйтер.