Апология украинского фашизма

Едва ли не каждый раз, когда речь заходит об Украине, звучит слово «фашизм». Этот ёмкий, негативный маркер, всегда трактуемый однозначно. Да, произошло дикое, чудовищное сращивание фашизма и Украины. Их объединили и нарекли целым.

Не без помощи самих украинцев, конечно, точнее, некоторых из них. Одни заживо жгли людей в Одессе, другие – либо молчали, либо оправдывали произошедшее. А третьи, само собой, тоже были, но их возражения и протесты растворились в шквальном огне «Градов» и ненавистнических воплях агонии.

И это молчание как знак согласия или пассивный, вялый протест разрешили фашизму, нацизму (да, понятия, безусловно, разные, но сейчас суть одно) за двадцать три года утвердиться на территории Украины в качестве доминанты.

Именно националистические, фашистские настроения, проникнув в революционный организм Евромайдана, принесли опасный вирус, извратив, мутировав идею нового здравого государства. Тогда украинцы публично смолчали.

– Вы думаете, мы тут все приветствуем варварство по отношению к памятникам? – сказала мне в декабре прошлого года преподавательница одного из киевских вузов.

Я думал, что, безусловно, не все. Но вот видно было лишь тех, кто приветствовал. И даже настаивал. Поэтому через полгода видно было уже лишь тех, кто выступал за карательные операции по отношению к Донбассу и Крыму.

«Для того, чтобы восторжествовало зло, нужно только одно: чтобы хорошие люди бездействовали», – этот известный афоризм Эдмунда Бёрка в полной мере проиллюстрировала ситуация в Украине.

Нацизм, фашизм отравляли страну давно. Известность же данные яды приобретали в результате действий и следствий так называемой украинизации, превратившейся в набор абсурдных решений, больше подходящих тоталитарному режиму, управляемому глупцами и сифилитиками, нежели свободной, перспективной стране, логично выбравшей европейский курс развития. И это отчасти заслуга власти, с разрешения или подачи которой национальный вопрос превратился в линию разделения.

Выводы сделаны не были. Наоборот. От молчаливого потакания перешли к прямым директивам. Пойти против них значило оказаться врагом государством. Сомнительная в своей тягости перспектива.

На тех, кто, противоборствуя, отрицал украинский фашизм, воздействовали радикально – так, как, например, это было в Одессе. И ни слова против. Всё, что могло или должно было быть сказано, тонуло или намеренно топилось в болоте жесточайшей информационной пропаганды, со временем изменившей само гражданское сознание. Удивительно, но целая страна, часть её населения – возможно, большая часть – оказалась в руках воинствующих фашистов без права, без возможности опротестования текущего положения дел.

Ситуация в истории не новая, но от этого, впрочем, не становящаяся легче. Пример, когда солидные, благовоспитанные бюргеры, ценители Баха и Вагнера, с особой инфернальной жестокостью уничтожали инакомыслящих, до сих пор бередит коллективную европейскую память.

Сегодня же банальность зла, используя термин Ханны Арендт, основательно укоренилась в той информационной матрице, в коей существуют и преподносятся украинцы. И в этом есть величайшая ложь и глобальный подлог, осуществляемый, прежде всего, рядом российских СМИ, трансформирующих целую нацию, страну в фашиствующее воинство тьмы. Аналогичный фокус в своё время проделали США с Советским Союзом, нацепив ставший уже классическим ярлык «империи зла».

Украинцы становятся для России главными – есть ещё американцы, но те не свои, не родные, так что не столь обидно – врагами. Справедливости ради, процесс этот запущен скорее не Москвой, а он есть во многом реакция на двадцатилетнюю демонизацию – впрочем, так же имеющую под собой реальные основания – Киевом русских как повинных во всех украинских кошмарах и бедах. Информационная стена безумия наваливается на россиян, и из неё, как из виртуального ящика Пандоры, вываливаются то визитки Яроша, то распятые мальчики, а закадровый текст полон жутких, брутальных подробностей.

Украинские матери требуют продолжения бойни в Донбассе. Украинские солдаты убивают мирных жителей. Украинские врачи отказываются лечить беженцев из Донбасса. Украинские семьи не принимают донбасских детей.

Ложь, полная или частичная, приводящая к тому, что в современном российском контексте «украинский» значит «плохой, злой, мерзкий». Народ, победивший фашизм, сделали его поборником, сторонником, адептом. Глупо. Так же глупо, как приравнивать больного раком к самой болезни. Необходимо лечение, нужна вакцина.

И сегодня ею парадоксальным образом может стать сама болезнь. Чем агрессивнее националистическая риторика, чем кощунственнее фашистские действия, тем более возмущение народа. Народа, который вместе со своей страной, по сути, взят в заложники группой мерзавцев, ставящих чудовищный психологический эксперимент по трансформации коллективного сознательного и бессознательного.

Но когда будет достигнут верхний экстремум, тогда синусоида пойдёт вниз. Тогда наконец-таки выйдут те, кто требовал соблюдения Закона и Конституции. Кто был против войны. Кто давал кров беженцам. Кто защищал страну от агрессора не во имя ненависти, но во имя чести. Кто по-настоящему любил свою Родину.

Именно эти украинцы, а не фашиствующие молодчики, швыряющие коктейли Молотова, и не кровавые боевики, отрезающие головы, есть настоящие патриоты. Их время придёт. И они призовут к ответу.

Тех, кто принёс войну на украинскую землю. Тех, кто, заставив соблюдать воинский долг, отправил на бойню ребят из Полтавщины, Сумщины, Херсонщины. Тех, кто сделал выражение «косить укроп» призывом к действию. Тех, кто опорочил Украину. Тех, кто был нетерпим к ней.

Преступление найдёт своё наказание. И Украина изгонит фашистского беса.

Платон Беседин