В.Мединский. Безалкогольная Русь

Главы из книги В.Мединского "МИФЫ О РОССИИ. О Русском пьянстве, лени и жестокости"

---

Продолжение… Предыдущая часть… Начало здесь…           

 

---

Родную историю мы все по большей части знаем плохо. Издалека всплывает о России что-то вроде: «…Веселие на Руси есть пити…» и прочее «гой-еси». Кажется, в связи с анекдотом о выборе веры. Якобы князь Владимир именно потому не захотел принимать мусульманства, что оно запрещает пить вино…

К тому же исторические фильмы и даже трогательные детские сказочки вносят свою посильную лепту в формирование представлений о древнерусском «золотом веке»: бесконечные пиры князя с дружиною, кубки и братины, всюду «…по усам текло», но в рот, что интересно, не попадало.

Естественно, только очень наивный человек возьмется изучать историю народа по «Финисту – ясну соколу».

Скворцов, Соловьев и Ключевский, Татищев и Костомаров, посвятив жизни вятичей и кривичей целые тома, не углядели в ней ни лубочной радости, ни бытовой легкости. Тяжелый труд, суровый климат, дань князьям и частые усобицы. Император Константин Багрянородный в своем сочинении «О народах», писанном в середине Х века, рисует картину жизни современного ему русского князя.

Читая этот рассказ, легко понять, какими товарами грузила Русь свои торговые караваны лодок, сплавлявшихся летом к Царьграду: это была дань натурой, собранная князем и его дружиной во время зимнего объезда, произведения лесных промыслов: меха, мед, воск. Описывается и что покупали князья у Византии: золото, украшения, драгоценные камни, оружие, ткани.

Но нет ни малейшего упоминания о ввозе на Русь вина или любых веселящих напитков. И вообще нет в хозяйственных документах Руси никаких упоминаний о производстве или потреблении спиртных напитков.

Жизнь труженика и воина мало совместима с дружескими посиделками и обильными возлияниями. Соседи – византийцы, арабы, греки, относятся к русским с уважением, страхом или антипатией, но никоим образом не связывают характеристику народа с безудержным пьянством.

Более того, создается устойчивое впечатление, что русский человек в ту неуютную пору, независимо от своей сословной принадлежности, не только не имел поводов для частой радости, но и покоя обыкновенного был лишен. История между Х – ХIV веками похожа на репортаж с поля боя: Святополк, Борис и Глеб, печенеги, постоянные склоки между Ярославовичами и Всеволодовичами, татары, западные соседи… От количества неприятностей просто дух захватывает!

Можно, конечно, уповать на то, что политические и административные катаклизмы касались в основном «верхних эшелонов власти», а народ пил себе в удовольствие и вырабатывал устойчивую потребность. Однако не было ни повода, ни досуга для пьянства на Руси. Удивления достойно то, что наши предки умудрялись между войнами, набегами, пожарами рожать детей, выращивать, выкармливать и лечить их! Увеличивали народонаселение, чего мы, в условиях куда более тепличных, добиться не можем…

Очевидно, что в этот период истории в своих и чужих глазах мы еще «белые и пушистые». Медовуха – самый крепкий известный напиток,^[142] да и тот употребляется редко и с достоинством.

Мы уже знаем, что происходило в те же века в других землях, так критически настроенных к России. Уж там-то пили, господа хорошие, так пили! Причем имели в этом деле долгий и разнообразный опыт.        

Вино и ритуал

На Руси нет ритуалов, связанных с вином. Не нужно было пить, принимая клятву верности феодалу или получая надел.

Выполняя религиозные обряды, язычники в невероятных масштабах поедали мясо жертвенного вепря. Само слово «жрец», предполагают, прямо происходит от слова «жрать».^[143] Но пить мед или пиво при совершении ритуалов было не нужно. Никакой опьяняющий напиток не становился для славянина священным.

А для греков и римлян вино было священным. В дохристианской, а позднее и в христианской европейской и других культурах обрядовые и религиозные ритуалы неразрывно связаны с вином и виноделием. В Греции Дионис был наиболее известным из богов виноградарства и виноделия. Тело Диониса было виноградной лозой, а кровью – вино.

В честь Диониса устраивали буйные празднества, которые длились неделями. Иными словами, народ надолго впадал в состояние, нынче именуемое «запой». Аналогичные истории с богом Бахусом с примечательным постоянством возникают и у римлян.

И в христианстве верующие пьют вино – кровь Христову. В силу его религиозного или ритуального использования вино стало одним из существенных элементов западной цивилизации.

А вот у славян нет бога вина, бога пива или бога медовухи. Среди славянского пантеона – Даждьбог, Перун, Ярила и прочие – никто не может похвастаться такой удивительной специализацией. Даже такое славянское божество, как Услад или Ослад, которое можно как-то соотнести с удовольствием, возможно с натяжкой и «медопитием», всего лишь покровительствовал искусству и всегда сопровождал Ладу – славянскую богиню любви, красоты и гармонии.

Обрядово празднество сопровождалось игрой в горелки, а это не что иное, как любовные игры, предвосхищающие супружество, иначе именуемое ладом.

Опасность вина

В «Былинах» описываются веселые пиры при дворе Владимира Красное Солнышко. Но нет в них описания опившихся, валяющихся на земле, теряющих человеческий облик. Во всех западных эпосах они есть: и в «Старшей Эдде», и в «Младшей Эдде», и в «Песне о Нибелунгах». А в «Былинах» – нет!

Вообще единственный случай упоминания пьяниц и пьянства на Древней Руси – это история про Садко и голь перекатную. Но, во-первых, это эпос Новгорода – самого европейского города Руси, члена Ганзы. Во-вторых, бесконечные приключения Садко содержат только один «пьяный» эпизод. Остальные примеры гульбы – не пьянка, а скорее безудержное, разудалое веселье, такое, как пляски морского царя под гусли Садко.

Обратим внимание еще вот на какую деталь: в русском законодательстве нет никаких ограничений пьянства и наказаний для пьяниц. Нет осуждения пьянства, рассказов для детей о вреде пьянства. Этого нет ни в «Поучениях» Мономаха, ни в святоотеческой религиозной литературе, ни в других книгах Древней Руси. Нет упоминаний о пагубных последствиях пьянства, по сути, нигде.

Причины этого явления могут быть две: или тотально запойный характер общества…

Но мы уже знаем: пили мало, или, видимо, верно другое предположение: пьянство и последствия пьянства не представляли собой общественной проблемы.

Там же, где производили вино и сложились традиции винопития, там приходилось обращать внимание на отрицательное влияние алкоголя на здоровье и характер человека.

В винодельческих культурах обсуждались вопросы о том, передается ли алкоголизм по наследству и как влияет пьянство родителей на физическое и психическое состояние детей. И мифологические герои вели себя соответственно. Из римской мифологии известно, что от пьяного Юпитера и его супруги Юноны родился хромой Вулкан. Это своего рода предупреждение пьющим – вот что может произойти! В славянской мифологии нет ничего подобного даже отдаленно.

Где пьянство и запои, там появлялись различные правила и ограничения. Известна суровость ранних римских нравов. Но и на их фоне законы о винопитии очень строги. В Древнем Риме по законам Ромула мужчинам до 35 лет вообще запрещалось употреблять вино, не разрешалось пить вино женщинам. Если римлянка допускала до себя пьяного мужа, ее закапывали живой (!).

В Древней Греции был издан закон, запрещающий новобрачным употреблять вино в день брака. В Карфагене запрещалось пить вино в те дни, когда исполнялись супружеские обязанности.

В Древнем Китае только в 60 лет человек получал три привилегии: отпустить бороду, ходить с палочкой и пить вино.

В Древней Индии, если уличали в пьянстве представителя высшей касты – брамина, то заставляли пить из раскаленного металлического сосуда кипящую жидкость до тех пор, пока он не погибал. Жены браминов, если нарушали обет воздержания от алкоголя, изгонялись из дома, души их присуждались к переселению в собаку или стервятника, а на лбу у них каленым железом выжигали изображение бутылки.

В Средневековье Абу Али Ибн-Сина (ок. 980–1037 гг.), великий философ и врач, общественный деятель Средней Азии, поэт и литературовед, в поэме о медицине «Урджуз» писал об употреблении вина:

Ты пьешь вино, в нем не ищи забвенья,

Не доводи себя до опьяненья,

Коль своему здоровью ты не враг,

Нельзя пить каждый день и натощак.

Довольствуйся лишь малым. Пей набид —

Вино из фиников не повредит.

…

Ешь с ним айву, а летнею порой

Вино разбавь водою ледяной.

Особенно, когда тебе дано

Любое многолетнее вино.

Запомни, мутное вино недужит

И голову сильней другого кружит.

Пить крепкое вино вдвойне опасно,

Оно здоровье губит ежечасно.

А вот в Европе Средневековье отмечено широким распространением пьянства и алкоголизма. «Германия зачумлена пьянством», – восклицал в XVI веке реформатор церкви Мартин Лютер. Но разве одна Германия? «Мои прихожане, – жаловался одновременно с ним английский пастор Уильям Кент, – каждое воскресенье смертельно все пьяны».

Еще перед вторжением норманнов в 1066 году жители Британии, в основном саксы, завоевали репутацию горьких забулдыг.

А все из-за пива, которое стали потреблять вместо воды, потому что, как мы отмечали ранее, в воде находились возбудители опасных болезней. Накануне прихода в Англию норманнов уже при каждом монастыре и аббатстве был свой пивной заводик.

«Русь вступила в Средневековье трезвой», – утверждают специалисты, изучавшие этот вопрос.^[144] С этим согласны, в принципе, многие. Но дело в том, что Русь и вышла из Средневековья трезвой.

Появление этилированного алкоголя в России зафиксировано только в ХV веке, им одарила нас Европа. И употребляли его на Руси поначалу исключительно для приготовления травяных настоев, лекарств и компрессов.

Русские до ХVI века пили в основном мед, пиво и, отчасти, привозное вино. Но много ли ввозили вина и многие ли могли его покупать? Пьянства как такового на Руси не было. Нет проблемы – нет и страха перед проблемой. Нет и лечения последствий.         

Виноградарство на Руси

На юго-востоке Российской империи, в Бессарабской области, дикую виноградную лозу обитатели этого края знали давным-давно: еще во времена медно-каменного века, энеолита, то есть семь тысяч лет назад. Жившие здесь племена трипольской культуры занимались собирательством и, конечно же, не могли пройти мимо вкусных питательных ягод. В этих условиях до виноделия всего один шаг: стоит оставить на несколько дней горшок с раздавленным виноградом, и сладкий сок, перебродив, превратится в вино.

Поэтому виноделие, пусть самое примитивное, по всей вероятности, было изобретено задолго до того, как люди научились одомашнивать виноград. Впрочем, культурное виноградарство тоже появилось довольно рано. На черепках трипольских глиняных сосудов, вылепленных за двадцать восемь столетий до Овидия, археологи нашли два четких отпечатка виноградных зернышек, и одно из них явно принадлежало культурному сорту.

Конечно, вино трипольской эпохи было мало похоже на нынешние марочные вина Молдавии. Степи Причерноморья близки к северной границе области распространения дикого винограда. Сравнительно прохладный климат, короткое лето не позволяли ягодам накопить много сахара, а значит, даже при его полном сбраживании не могло образоваться много спирта. Вино получалось слабенькое, кислое, мутное. Но все-таки это было вино.

А 2500 лет назад, в эпоху Великой греческой колонизации, кочевые племена Северного Причерноморья впервые вплотную соприкоснулись с высокоразвитым античным миром. Греческие колонисты познакомили гетов, даков и скифов с новыми сельскохозяйственными культурами, методами земледелия, приемами агроремесла. И с виноделием тоже, – ведь оно было одной из самых важных отраслей экономики античной Греции.

Несмотря на то что в нашем Причерноморье все начиналось с греческих, а затем и генуэзских колонистов, к исконной истории русского народа их виноделие и вино-питие не имеет никакого отношения. Развитие официального российского виноделия началось с присоединения Бессарабии к России в 1812 году. Именно в Бессарабию распоряжением правительства были привлечены немецкие и швейцарские колонисты для занятия виноделием.

Характерная деталь: русских мастеров виноделия изначально не нашлось, пришлось иностранных завозить.

В другом регионе России, на Дону, виноделие существует с древних времен, о чем свидетельствуют раскопки греческих городов античного времени. В них – в Ольвии и Пантикапее – найдено много свидетельств виноделия: уцелевших кувшинов из-под вина и развалин старинных кирпичных построек, служивших для его производства и хранения.

Однако после греков виноделием на Дону долгое время не занимались. Старый казачий уклад, воинственный и суровый, не позволял напиваться. Казаки бы просто не выжили и не могли бы выстоять против Ногайской орды, Крыма и Турции, если бы пьянствовали.

Начало же виноделию на Дону положил Петр Первый, который еще в 1706 году повелел разводить здесь виноградники, для чего прислал лозы астраханские, сербские, французские и венгерские. Особенно хорошо дела пошли после 1821 года. Центром виноторговли стал Новочеркасск, куда за донскими винами ездили греки. Более того: белое вино из станицы Раздорской и красное – из Цимлянской соответствовали качеству лучших вин французских!

В Астраханской области первые виноградники возникли еще в начале XVII века, когда персидские купцы (мусульмане!) привезли сюда кавказские лозы. Затем, по велению царя Михаила Федоровича, один монах развел великолепный сад, откуда фрукты и виноград посылались к царскому столу.

Весьма велика была Кавказская винодельческая область.

Сюда входили: Кубанская, Терская и Дагестанская области, Ставропольская и Кутаисская губернии, Черноморский округ и Сухумский отдел, Тифлисская, Эриванская, Елизаветпольская и Бакинская губернии, Карская область, Батумский, Артвинский и Закатальский округа. Ежегодно Кавказ вырабатывал до 10 миллионов ведер вина, 40 % которого шло на экспорт.

Но и тут виноделие у русских появляется поздно – лишь в XIX веке. До этого времени виноградарством на Кавказе занимались грузины и другие местные народы.

Виноградарство и в наше время существует и развивается главным образом в целях виноделия: ведь только 10 % производимого в мире винограда потребляется в свежем виде и около 5–6 % урожая используется на сушку (изюм и кишмиш), а 85 % перерабатывается на вино. Поэтому во Франции и в некоторых других странах урожай учитывается не в тоннах или центнерах винограда, а в декалитрах или гектолитрах вина, полученного с гектара.^[145]

Соотношение съеденного и превращенного в вино винограда в России несколько иное, чем в мире: у нас съедают и превращают в изюм не 15 %, а 20–21 % собранного виноградного урожая.

И сегодня мы не в числе лидеров виноторговли.        

Водка – не русский напиток!

Связь России и водки «очевидна» для многих современных людей, как в самой России, так и за ее пределами. И я опасаюсь, что не все поверят: не только вино, но и виноградный, и пшеничный спирты были изобретены вовсе не на Руси.

Спирт из выжимки был известен в Галлии со времен Римской эпохи. Существует также версия, что технологию дистилляции, которая позволила выделить из вина «воду вина», передали европейцам через Испанию арабы.

Арабские слова «спирт», «аламбик» (перегонный аппарат), «алхимия» «обогатили» европейские языки. Если желание выпить было источником происхождения вин, то источником происхождения спирта было желание нравиться. В самом деле, арабы разводили некий черный порошок, кипятили полученную жидкость и конденсировали затем пар, который, концентрируясь, загустевал. Они получали таким образом краску Кхоль, с помощью которой арабские женщины подводили глаза.

Примерно в 800 году н. э. арабские алхимики научились получать спиртовой дистиллят с помощью возгонки и последующего охлаждением паров этилового спирта. Это открытие дало возможность производить алкоголь практически в неограниченном количестве, используя в качестве сырья разнообразные пищевые продукты, а не только виноград. Научившись выделять спирт, арабы дали полученному продукту то же название, что и косметическая краска («Аль-кхоль»), поскольку он производился тем же самым способом. Интересно, что перегонку на спирт риса и овощей изобрели и в Китае, независимо от арабов. Но китайская местная водка была слабой, 12–20 градусов. И японский сакэ – тоже слабенький напиток, порядка 20 градусов.

Как-то не разошлись, не разгулялись ни арабы, ни жители Востока.

А вот в Европе – опять в Европе! – придумали делать крепкие напитки на основе винного спирта, разбавленного наполовину водой. Виски – 40–45 %, джин – до 70 %, коньяк – 45 %.

Винному спирту придавали большое значение, и даже название его на латинском языке звучит как «вода жизни» – aqua vitae.

Современные названия популярных спиртных напитков – шотландское виски, польское оковита и французское о-де-ви имеют одно происхождение (этимологию) – аква вита.

В XIII веке Арно де Вильнов, алхимик Арагонского короля, писал в своем «Трактате о сохранении молодости» по поводу этой «воды жизни»: «Некоторые называют ее водой жизни, и это название ей соответствует, поскольку она дает долголетие».

По мнению де Вильнов, спирт был искомой с давних времен панацеей, эликсиром жизни, старой мечтой алхимиков.

Из-за ее загадочного происхождения, водке приписывали магические свойства и использовали в лечебных целях.

Плоды и растения, которые добавляли в водку, якобы усиливали ее медицинское воздействие, а не только улучшали вкус.

Проводились эксперименты с различными растениями для улучшения вкуса. Упорно трудясь в тиши своих монастырей и лабораторий в поисках «эликсира долголетия», монахи и алхимики в начале XIV века открыли секрет производства первых ликеров.

Неустанно исследуя процесс дистилляции и настаивая на водке различные растения и фрукты, монахи получили большое количество эликсиров и ликеров, секретные формулы которых передавались через века от поколения к поколению. XVIII век ознаменовал новый этап в производстве ликеров. В Европу с Антильских островов был завезен тростниковый сахар, а с островов Океании – специи, которые изменили вкус и аромат ликеров.

В начале XIX века М. Адам изобрел настолько совершенный дистилляционный аппарат, что он позволил устранить неприятный привкус спирта и получить, благодаря умело дозированным смесям зерна и трав, «спиртовые растворы», являющиеся и поныне основой для изготовления ликеров.

  

Глава 5. Приключения водки на Руси

Во всем укладе жизни, в культуре русского народа водке не было места. Завезенная же водка не пришлась по вкусу.

В XIV веке генуэзские купцы впервые привозят виноградный спирт (аква виту) в Россию, и удивляются более чем нейтральному отношению к популярнейшему в Европе напитку. Чужеземную диковину признали чрезвычайно крепкой и возможной для употребления лишь как лекарство, причем желательно разбавленной водой.

Настырные иностранцы не оставляют попыток и вновь привозят водку в Московию почти через полвека, ко двору юного Василия II. Но вновь русские оценили напиток лишь как полезное с медицинской точки зрения изобретение! Откровенная «отсталость» московитов, их неготовность слиться в алкогольном экстазе с европейской цивилизацией удивительна, конечно, но по-человечески очень понятна. Некогда, гости дорогие, ну, совершенно «не момент».

Центростремительные силы и роль личности в истории формируют Московскую Русь. Земли, ранее центральные, «столичные» низводятся до положения окраин со всеми последствиями, вытекающими для жителей. Большой передел в рядах местной аристократии. Войны с Тверью, Рязанью, беспокойства в Новгороде. Поражения от Орды и эпохальная победа над Ордою – Куликовская битва. События в Литве, ливонские немцы под Псковом…

Вот когда вся земля участвовала в переменах, засучив рукава. Вряд ли кому-либо удалось остаться сторонним наблюдателем, ничего не потерять и не приобрести на сломе времен. События исторического масштаба были буднями на протяжении целых 50 лет. А вы, господа, лезете со своей «мальвазией» и откровенной борьбой за новые рынки сбыта!

Княжение Василия II во многом стало переломным моментом в истории России. На фоне продолжающихся усобиц между честолюбивыми родственниками происходит очевидное укрепление централизованной власти, продолжается весьма деликатная дипломатия с Ордой – «восток – дело тонкое!», укрепляется Москва. После всех предыдущих недоразумений налаживаются отношения с Тверью и Рязанью, духовенство становится своеобразным третейским судьей в вопросах власти и народной нравственности, Псков опять отбивается от немцев и примкнувшим к ним шведам…События в Литве, события в Польше…

У самого Василия Васильевича было о чем болеть голове. Даже весьма далекие от истории люди слышали про «Шемякин суд». Происходит это название от имени одного из конкурентов на московский престол Шемякина. Шемякинские заговорщики захватили Москву, ослепили законного великого князя Василия… Но потратили столько средств, что пришлось любой ценой сколачивать состояние. В том числе путем неправого, «шемякиного» суда.

И зрячему-то человеку справиться с агрессивными и неразборчивыми в средствах конкурентами в борьбе за «стол» весьма и весьма непросто, а уж слепому!..

Очевидно, что вопросы дегустации экзотических напитков занимали страну в последнюю очередь. Полтора столетия с начала ввоза в Россию спирта и столетие со времени изобретения его перегонки из хлебного сырья упоминаний о пьянстве на Руси не было, хотя спирт из отечественного (ржаного) сырья впервые на Руси выгнали в середине XV века по причине истощения лесного меда. До этого времени национальными напитками были медовуха или, как говорили – «пили мед», и хмельной квас (пиво). Ну, пили и пили себе по праздникам, не делая из этого ни проблемы, ни события. А в другое время не пили, поскольку «веселие быти» – это и есть хоть редкий, но праздничный день. В этом же контексте русская пословица «делу время – потехе час» никаких нареканий не вызывает, напротив. Только уважение можно испытывать к людям, которые для «веселия» определяют час, остальное время отводят для дела.

Уже к XV веку Россия оформилась как сильное государство, которое «могло обещать себе славное долголетие». Европа также уже несколько веков была обновленной. «На развалинах владычества римского основалось в Европе владычество народов германских. Рим, некогда сильный доблестью, ослабел в неге и пал, сокрушенный мышцею варваров северных. В сию новую, общую систему вошла и Россия. Европа устремила глаза на Россию в надежде обратить ее силы к обузданию ужасной Турецкой империи, Польши, Швеции».^[146]

Устремленный на Россию взгляд и интерес не был однозначно дружелюбным. Можно использовать Россию, но позволить укорениться ее величию нельзя. Во время княжения Ивана III Московия, как ее называют соседи, производит сильное впечатление. Вполне оформилось представление о централизованной власти, праве ее наследственной передачи. Надо сказать, что для подавляющего большинства такое упорядочение «в верхах» было несомненным благом. Постепенно отошли в прошлое истории княжеских междоусобиц в борьбе за главный «стол».

Смирившиеся получили достойный, но подчиненный статус, не смирившиеся – разбежались, благо было куда. Польша и Литва нередко становились прибежищем московских горячих голов. Уже прозвучало впервые, пока тихо, правда, слово «царь». Идея божественного происхождения верховной власти была не чужда и предкам Ивана III, но никто из них не выражал этой идеи так твердо, как он, когда представлялся к тому случай.

В 1486 году некий немецкий рыцарь Поппель, странствуя по малоизвестным в Европе отдаленным краям, попал в Москву. Вид столицы неведомого Московского государства поразил его как политическое и географическое открытие.

На католическом Западе знали преимущественно Русь Польско-Литовскую и многие даже не подозревали существования Руси Московской. Воротясь домой, Поппель рассказывал германскому императору Фридриху III, что за Польско-Литовской Русью есть еще другая Русь, Московская, не зависимая ни от Польши, ни от татар, государь которой будет, пожалуй, посильнее и побогаче самого короля польского. Удивленный таким неожиданным известием, император послал Поппеля в Москву просить у Ивана руки одной из его дочерей для своего племянника и в вознаграждение за это предложить московскому князю королевский титул. Иван поблагодарил за любезное предложение, но в ответ на него велел сказать послу: «А что ты нам говорил о королевстве, то мы Божиею милостью государи на своей земле изначала, от первых своих прародителей, а поставление имеем от Бога, как наши прародители, так и мы. Молим Бога, чтобы нам и детям нашим дал до века так быть, как мы теперь государи на своей земле, а поставления как прежде ни от кого не хотели, так и теперь не хотим».

Подобно деду, царь Иван в беседе с польско-литовскими послами, жалуясь на то, что король Сигизмунд-Август не признает его титулов и прав, ими выражаемых, говорил, что эти права даны ему Богом и ни в чьем признании не нуждаются. Общественная жизнь руководствуется нравственными наставлениями церкви и государственными законами, которые вполне эффективно работают.

Посол германского императора Герберштейн, собиравший свои наблюдения и сведения о России много лет, с большой похвалой отзывается о благовоспитанных и человечных правах псковичей, новгородцев и торговых людей московских.

Вероятно, поводов для «веселия» стало немного больше, но сразу вслед за первой выгонкой спирта великим князем Иваном III была введена первая в истории России монополия на все спиртные напитки. В том числе на мед и пиво, ранее никогда не подвергавшиеся налогообложению. Производство алкоголя с XV века становится государственной прерогативой. На потребление введены довольно жесткие запреты.

Герберштейн, наблюдавший Москву при сыне Ивана Василии, замечает, что этот великий князь завершил то, что начал его отец. Властью своею над подданными Василий превосходит едва ли не всех монархов на свете. В Москве про великого князя говорили: «Воля государева – Божия воля, государь – исполнитель воли Божией». Когда москвичей спрашивали о каком-нибудь неизвестном им или сомнительном деле, они отвечали: «Мы того не знаем, знает то Бог да великий государь». По словам Герберштейна, москвичи величали своего государя «ключником и постельничим Божиим». Ко времени Василиева, преемника Ивана III, в Москве был готов тот кодекс политических, нравственных и экономических понятий, которым так долго жила потом Московская Русь.

Иван Грозный – это сложнейший характер, его эпоха – сложнейшее время для России, поэтому нельзя однобоко воспринимать ни личность Ивана, ни его время.

После переезда в Александровскую слободу, царь в Москву стал приезжать «не на великое время». Так возникла среди глухих лесов новая резиденция – опричная столица с дворцом, окруженным рвом и валом, со сторожевыми заставами по дорогам.

В этой «берлоге» царь устроил дикую пародию монастыря, подобрал три сотни самых отъявленных опричников, которые составили братию, сам принял звание игумена, а князя Вяземского облек в сан келаря, покрыл этих штатных разбойников монашескими скуфейками, черными рясами, сочинил для них общежительный устав, сам с царевичами по утрам лазил на колокольню звонить к заутрене, в церкви читал и пел на клиросе и клал такие земные поклоны, что со лба его не сходили кровоподтеки. После обедни за трапезой, когда веселая братия объедалась и опивалась, царь за аналоем читал поучения отцов церкви о посте и воздержании, потом одиноко обедал сам, после обеда любил говорить о законе, дремал или шел в застенок присутствовать при пытке заподозренных. Не согрешишь, знаете ли, не покаешься!

Впрочем, общество в целом экзотический царственный досуг с казнями и пирами не разделяло. «…Завоевание царств Казанского и Астраханского открыло русскому земледельческому труду обширные пространства дикого поля, невозделанного степного чернозема по верхней Оке, верхнему Дону и по обе стороны средней Волги. На отодвигавшихся все далее окраинах строились новые укрепленные черты, куда переводились служилые люди из внутренних городов и где они получали поместья. Для заселения своих пустынных степных дач они искали крестьян-съемщиков и рабочих. Навстречу этим поискам из старых центральных областей шло усиленное переселенческое движение крестьян, искавших черноземной нови».^[147] В XVI веке нередко крестьянин обязывался давать за землю вместо оброка долю урожая, пятый, четвертый или третий сноп. Из остатка он должен был выделить семена для посева, обновить свой живой и мертвый инвентарь, платить казенные подати и кормить себя с семьей. Трудно уяснить себе, как он изворачивался со своими нуждами, особенно при господстве незначительных наделов. Тяжесть повинностей и недостаток средств отнимали у крестьянина охоту и возможность расширять свой скудный окладной участок; но он искал подспорья в ускользавших от тяглового обложения угодьях и промыслах, какие доставляло обилие вод, леса и перелога. Попробуйте из любопытства, выпейте без меры посреди всех этих забот да еще получите удовольствие.

---

  продолжение здесь