«Родина» готова создать гуманитарный коридор для юго-востока Украины

Алексей Журавлев рассказал «Известиям» о том, почему партия готова отправлять добровольцев в Новороссию

Фото предоставлено пресс-службой партии «Родина»

Партия «Родина» и общественная организация «Когресс русских общин» готовы выступить в роли организаторов гуманитарного коридора для населения юго-востока Украины, где сегодня идут боевые действия. Такое решение было принято после визита лидера партии Алексея Журавлева в Луганскую и Донецкую область. О том, почему именно Россия должна оказать эту помощь, а также чем чревато продолжение конфликта, Алексей Журавлев рассказал корреспонденту «Известий» Наталье Башлыковой. 

— Как правильно понимать термин гуманитарный коридор? Насколько его появление с помощью России юридически обоснованно?

— Гуманитарный коридор — это безопасная дорога, по которой из района боевых действий могут безопасно выйти все желающие: не только мирные граждане, а все. Сегодня таких дорог там нет. Я могу об этом судить, потому что проехал большую часть Луганской и Донецкой республик и с той стороны, где стоит армия Украины, и с той, где находятся ополченцы. Есть определенные участки, где можно пройти, но в данном случае мы говорим о тех дорогах, безопасность на которых должна быть обеспечена на 100%.

Мы своими усилиями уже отправили несколько автобусов детей с Олегом Царевым (Украинский политик, экс-кандидат в президенты. — «Известия»). Один автобус не смогли отправить из Славянска, так как он туда не дошел. Был расстрелян по дороге, а его водитель получил ранение. В итоге было решено, что детям безопаснее находиться в городе. Хотя находиться там — это постоянные обстрелы, бомбежка. Это легко произнести, сложно представить. А когда находишься там, то  это тяжело даже для здорового, сильного мужчины, что говорить о детях. Поэтому, естественно, родители просят вывезти их из зоны военного конфликта.

— Но имеет ли право Россия вмешиваться?

— Мы считаем крайне необходимым, чтобы такой коридор был создан, хотя нас, действительно, постоянно за это критикует либерально настроенная общественность. Она считает, что мы провоцируем разжигание конфликта и введение на территорию Украины российский войск. Я считаю, что провоцирует как раз либеральная общественность, которая заявляет о том, что это внутренний конфликт Украины и мы должны устраниться.

Это далеко не так, потому что сегодня на юго-востоке умирают русские люди. Они вынуждены воевать, хотя могли бы спокойно выехать оттуда, но прекрасно понимают, что будут уничтожены абсолютно все. Они понимают, что им некуда деваться. Но эти люди готовы со своей стороны обеспечить гуманитарный коридор, а мы, «Конгресс русских общин», партия «Родина», готовы оказать содействие в его появлении.

— Президент Украины Петр Порошенко тоже заявлял о создании гуманитарных коридоров. На ваш взгляд, насколько его заявления серьезны?

— Порошенко будет вести любые разговоры и делать заявления, но прекращать карательную операцию не станет. Он будет проводить ее жестко и до конца. Это абсолютно точно. Другой вопрос, что мы сегодня видим, как полностью и единодушно поднимается Донбасс. Удастся ли Порошенко осуществить свой план или ему придется уничтожить 7, а то и все 10 млн человек? Я думаю, силенок маловато, душку не хватит. Но то, что он собирается это сделать, у меня никаких сомнений нет.

Когда ты находишься там,  понимаешь и даже чувствуешь, что это невозможно. Там становится понятным, почему убивают именно наших корреспондентов, хотя спокойно работают все украинские журналисты. Наши показывают мало, но правду, в то время как украинская пресса информацию либо перевирает, либо говорит, значительно занижая масштабы. Например, я говорил с боевыми командирами, которые в ходе боя уничтожают до 500 человек, в то время как в СМИ Киева говорят о 20 или 30 убитых. А делается всё просто: экскаваторами выкапывается траншея, в нее всех зарывают погибших, и как бы ничего не случилось. Но если бы весь «груз 200» шел на Украину, он исчислялся бы тысячами. Там скоро будут десятки тысяч. У меня просто в этом нет никаких сомнений.

Если бы их СМИ говорили правду, то вся Украина осознала бы масштаб трагедии. А сейчас эти убитые бойцы — просто пропавшие без вести, которые, может быть, сбежали в Россию или еще куда-то. Это никого не волнует, потому что методы фашистские.

— Что вас во время поездки больше всего поразило?

— На меня произвело сильное впечатление простая, казалось бы, вещь. Когда смотришь на Донецк ночью, это красивейший город, весь  в огнях, даже улицы чистые. Но напрягает то, что он практически безлюдный, хотя погода стоит прекрасная. Напряжение висит в воздухе. Ты понимаешь, что что-то не то, но объяснить не можешь. Сознание не выстраивает ассоциативный ряд. А когда ты отъезжаешь от Донецка, сразу понимаешь, что происходит, когда видишь блокпосты, зарево далеко не от грозы. А в зоне боевых действий боевые командиры спокойно разговаривают с тобой о том, что у них там сегодня 15 «двухсотых»… То есть они говорят о смерти на таком простом бытовом языке, для них это уже нормальное бытовое явление, которое не вызывает никаких эмоций.

А когда ты сам своими глазами видишь этих «двухсотых», это уже никак не вдохновляет на отговорки «давайте не будем вмешиваться» или «это не наши дела». Это наши дела, и я уверен, что нам крайне необходимо влиять на эту ситуацию. Как влиять? Это должны думать те люди, которым это поручено. Хотя слишком долго они думают. Я уверен, что без ввода миротворческих сил ситуация пойдет вразнос.

— То есть вы считаете, что никто из участников боевого конфликта не остановится?

— Я не сомневаюсь в этом, потому что говорил с этими людьми. Им никто не мешает уйти сегодня в Российскую Федерацию, где их никто не будет преследовать. Но они останутся, понимая, что погибнут все до одного. Больше того — к ним приходят новые люди. Я лично был свидетелем того, как работает штаб в Снежном. Как туда приходит мужчина в возрасте за 60, кладет еще красный билет офицера запаса, на котором написано «Танкист» и спрашивает: «Мне куда?». Там только добровольцы, нет ни одного  человека, которого силком загнали. А на той стороне мы видим, как украинская армия дает 5 лет тюрьмы за то, что человек не пришел в военкомат. В этом-то и разница.

— Реально ли, чтобы этим людям все-таки Киев пошел навстречу и признал референдум? Может, это стало бы поводом для прекращения боевых действий?

— До боевых действий было всего два условия: федерализация и русский язык как государственный. Нет, говорят, никакой вам федерализации, никакого русского языка, пусть лучше будут десятки тысяч трупов. Вот куда идут власти Киева и не собираются останавливаться.

Посмотрим, конечно, как на самом деле будет развиваться ситуация. Если Порошенко со своей карательной миссией считает, что он способен потопить Донбасс с Луганском в крови, я бы очень сильно ему это не советовал.

Порошенко хотел после выборов приехать в Луганск, Донбасс. Пусть приедет и посмотрит на этих людей. Тогда он поймет, что у него ничего не получится. Эти люди отстоят свою независимость, как бы сильно ему этого ни хотелось. Он должен наконец-то осознать, что это его народ и что с этим народом надо разговаривать, а не стрелять в него из пушек и минометов, потому что они могут стрелять в обратную сторону. Это они с успехом и демонстрируют, а умереть никто из них не боится, они знают, за что они умирают. А если народ знает, за что он умирает, его победить нельзя. Мы помним, что США начинали боевые конфликты в Ираке, Вьетнаме, но везде убежали, поджавши хвост.

— Я правильно понимаю, что ваша партия начнет заниматься созданием этого гуманитарного коридора?

— Конечно, будем заниматься. 

— Но вы же тоже рискуете…

— Конечно. Больше того, мы для этого посылаем туда наших добровольцев. Они не воюют там, естественно, но обеспечивают поставку гуманитарных грузов и вывоз автобусов с женщинами и детьми до границ РФ. Мы для этого обеспечиваем их всем необходимым. А какие варианты? Кто-то должен этим заниматься…

— Что сегодня требуется для этого коридора? 

— Если мы говорим о том, каким он действительно должен быть, то, как и призывают наши здравые головы в МИДе и ООН, нужно организовать миссию, которая его обеспечит. То есть если из Славянска хотят уехать, то нужно дать возможность вооруженным силам РФ обеспечить этот коридор.

Мы не должны вмешаться в конфликт, если так считают, но должны хотя бы обеспечить безопасность мирного населения.  Мое  мнение, что там идет сегодня геноцид русского народа по этническому принципу. Если ты говоришь по-русски, то запросто можешь получить пулю в лоб. Надо обеспечивать транспортные артерии, которые не подвергаются никаким обстрелам.

Если они собираются бомбить их с воздуха, то нужно объявлять бесполетную зону. Мы спокойно можем это сделать на территории Донецкой и Луганской областей. Это никаких трудов не составит.

— О поставках гуманитарной помощи уже заявила Общественная палата, свой комитет создал Совет Федерации. На ваш взгляд, в каком объеме эта помощь требуется, достаточно ли ее?

— Сейчас эта помощь в лучшем случае закрывает 10% от необходимого. Поэтому нужно давать как можно больше. У людей там сегодня элементарно воды нет. Потому что киевские боевики сегодня бомбят водонапорные башни, очистные сооружения, чтобы там ничего не работало. Это гуманитарная катастрофа при реальной войне.  

— В силах ли Украина или Россия остановить кровопролитие? Это ведь сегодня самое важное… 

— Россия способна это сделать и вообще способна на очень многое. Но пока мы говорим о том, что нас могут втянуть в войну. На мой взгляд, да, это так. США в свое время вышли из кризиса благодаря первой мировой войне, стали сверхдержавой благодаря второй мировой войне. Они прекрасно понимают, что они свое благополучие делают на крови, на войнах и на убийствах. Сейчас они хотят третью войну, но подальше от их дома. А Европа со своей толерантностью зашла настолько далеко, что не видит, куда ее толкают. Нужно просто включить мозги, понять, что происходит, и начать вести диалог. Пусть он будет холодный, но диалог.