Как устроено сознание либералов

Дмитрий Ольшанский пишет:

Поскольку я сам в юности был демшизой, я могу сделать над собой определенное усилие, чтобы погрузиться в ее сознание - и сделать оттуда репортаж.

Первое

.Огромное, исключительное значение для демшизы имеет чувство общности. Чувство "своих" - и, соответственно, "чужих".

Не стоит понимать его слишком буквально. Это не значит, что в этой среде все друг друга "любят" - и, если что, "помогут", "поймут" и т.п.

Это чувство - совсем не про товарищество, не про активное родство и прочие братские-дружеские "узы".Это социальный маркер. Способ ориентации в мире.

Собственно, это единственный способ ориентации, какой вообще знает демшиза. Трудно сравнить это с нормальным национальным инстинктом. Все-таки он намного шире, как правило, когда имеет место в своей стране. Не слишком похоже это и на обычные социальные общности - "интеллигенция", например, хотя демшиза интеллигенцией успешно притворяется.

Тут скорее сознание национального гетто, анклава, который при этом себя таковым не осознает. То есть "свои" безусловно опознают себя в чужом мире, для них это очень важно, как и распознание "врагов", но вот откуда они сами взялись, каково их соотношение с "чужими", для чего они конструируют свою "общность" - такие вопросы не задаются.

Кстати, применительно к "чужим" одним из базовых моментов является концепция "врагов моего врага". Так, неистовая поддержка демшизой Украины - к самой Украине никакого отношения не имеет, Украина в данном случае никому не интересна, как и реальное положение дел там. Важно одно - это враги наших "чужих". Так же редко встречается в среде демшизы и искреннее увлечение Америкой. Американизм - это тоже полностью оторванный от реальной Америки психологический сюжет в жанре "придет большой дядя и тебя побьет".

В общем, опознание своих, опознание чужих (врагов) и опознание врагов моего врага (по определению хороших) - это первичная функция демшизы, это то, чем она дышит.

Второе. Эмоциональное содержание этих процессов, этих отношений - это чувство моральной озабоченности или стыда. Это - сложная эмоция, поскольку демшиза, когда громко кричит о том, как ей плохо и стыдно, и как надо крепить ряды тех, кому плохо и стыдно, - одновременно и нестерпимо фальшивит, и делает это искренне.Думаю, женщины знают, что такое "искренне нестерпимо фальшивить", а рационально это объяснить невозможно.

К собственно нравственности, состраданию, стыду и другим таким чувствам этот крик, исторгаемый демшизой, никакого отношения не имеет. Скорее, это такой специальный звук, похожий на те, что издают животные, когда им надо "наладить связь" с какой-то целью (предположим, миграция или воспроизводство). Так и тут.

Когда демшиза кричит, что ей больно, стыдно и страшно, и она должна "выйти на площадь", потому что "невозможно терпеть" и т.п., - она просто создает эмоциональный канал для коммуникации или проверяет этот канал, проверяет качество связи.- Алло, вы здесь? Вы меня слышите? Вам больно, стыдно и страшно? - Алло, прием! Да, нам больно, стыдно и страшно! Вы не одни!

Несомненно, важны тут и постоянные "комсомольские собрания", на которых отчитываются или наказываются те, кто нарушил правила коммуникации, не проявил "боли и стыда" в нужный момент - или, чаще, был уличен в коммуникации с "чужими". Ну и разумеется, причиной для "боли, стыда и страха", искупаемого "площадью и протестом", может быть только цепочка событий из того ряда, который показывает в плохом свете "чужих", а "своих" - или "врагов моего врага" - в хорошем.

Если же событие устроено как-то иначе, то оно сознанием демшизы просто не фиксируется - как условный обстрел Горловки украинцами, например. Оно проходит мимо, не задевая никаких эмоциональных "рецепторов", потому что не может служить делу коммуникации между "своими" и взаимного возвышения и сплочения их перед лицом "врага", а раз так, то сознание его отвергает.

В этом смысле интересно (хотя и несколько жутко) было смотреть на то, как сознание демшизы отвергло известное майское мероприятие в Одессе. "Ничего особенного не произошло". "Ну, что-то произошло, но мы не знаем, что там было". "Да, наверное, произошло, но надо еще разобраться, кто виноват". "Произошло ужасное событие, но это просто трагическая случайность".

Далее.

Мелкая, но примечательная деталь. В качестве универсальной аналогии для всех тех событий, которые дают правильный рефлекс, от которых "включается лампочка" и налаживается контакт, - используются Гитлер (Холокост) и Сталин (1937 год).

Используются они бессознательно - и всегда "работают". Другие же, не менее страшные, зато в каких-то случаях куда более уместные аналогии - не "работают" никогда. Причина понятна. Холокост и 1937 год это именно те катастрофы, которые остались в коллективной памяти как "свои", поэтому сознание и пользуется ими - как действительно впечатляющими.Ну и самое главное.

А для чего, собственно, все это функционирует? В чем состоит та цель, которая заставляет эти механизмы распознавания и символической солидарности работать?

Целью демшизы является обладание властью. Но, что очень важно, властью нестандартной.Властью, если угодно, "женской" (сознание демшизы - это в каком-то смысле "женское" сознание, выше я упоминал об этом в связи с умением "искренне нестерпимо фальшивить"). То есть подсознательно демшиза понимает, что править и "всем володеть" сама - она не может, так как является формой гетто, анклава, поэтому ей нужна "мужская", более традиционная фигура власти, через которую - и через бесконечное влияние на которую - и будет осуществляться ее господство.

Причем это господство - как и положено у "женщины" - только наполовину будет состоять из "советов", "требований" и "пожеланий", а наполовину - из манипулятивных истерик и тех самых коллективных волн "стыда и страха" (опять-таки, аналогичных классической женской истерике).

Ельцин в этом смысле вспоминается демшизой как практически идеальный "мужчина", через которого она осуществляла свою власть то "добрым советом", то криком и обильной слезой.

Поэтому "в девяностые так хорошо дышалось". Потому что "власть была наша" (хотя и, повторяю, по "женской" линии).

Сейчас, если хорошо разобраться, мало что изменилось. Например, оказавшись однажды на прямой линии Путина, я без всякого удивления смотрел на то, как Путин общается с Хакамадой. Хакамада бросала ему в лицо "горькую правду" - совершенно как жена мужу на кухне, - а он ей в ответ: ну, видишь ли, Ира..."

Все, в сущности, осталось как было, и демшиза по-настоящему власти не лишена. Однако ее - власти - стало меньше. И это значит, что лампочка чаще горит тревожным огнем, и требуется больше "стыда, слез и боли", чтобы крепче "смыкать ряды", и чаще "выходить на площадь", чтобы "противостоять лжи и жестокости", и, может быть, однажды...

Будем надеяться, что к этому моменту у нас будет, чем их нехорошо удивить.