Насколько существенным был «русский след» в воздушном бою с американскими истребителями 4 апреля 1965 года

История участия советских военных специалистов во Вьетнамской войне, растянувшейся почти на десять лет — с 1965 по 1975 годы — остается во многом неисследованной. Причиной тому — усиленная завеса секретности, до сих пор укутывающая многие эпизоды, связанные с деятельностью Группы советских военных специалистов во Вьетнаме. Среди них были и военнослужащие войск ПВО, и военные разведчики, и военные моряки — и конечно же, военные летчики. Официально советские истребители занимались подготовкой и обучением вьетнамских коллег, осваивавших советскую и китайскую (то есть тоже советскую, но выпущенную по лицензии) авиатехнику. И участвовать непосредственно в боевых действиях им было прямо запрещено. Однако война зачастую отменяет вовсе или на время многие формальные запреты. Так что не стоит удивляться тому, что в последнее время в официальных источниках Министерства обороны России появились данные, которые вряд ли могли быть обнародованы раньше. Согласно этим сведениям, первая существенная победа ВВС Вьетнама над американской авиацией, одержанная 4 апреля 1965 года, была в действительности делом рук советских пилотов.

Однако формально до сих пор считается, что 4 апреля 1965 года восьмерку американских ударных истребителей F-105 «Тандерчиф» в небе над Тханьхоа атаковала четверка вьетнамских летчиков на самолетах МиГ-17. Американцы отправлялись на бомбежку моста в Хамранге и электростанции в Тхиньхоа, а об их планах стало известно, когда первыми по направлению к целям прошли самолеты-разведчики. Когда появилась информация о восьмерке F-105, идущих на штурмовку, в небо подняли два звена МиГ-17 из состава 921-го истребительного авиаполка ВВС Северного Вьетнама. Результатом схватки стали два сбитых вьетнамскими самолетами американских «Тандерчифа», а сам день 4 апреля с тех пор отмечается во Вьетнаме как День авиации.

Скорее всего, точные сведения о том, кто же находился в кабинах вьетнамских МиГ-17, появятся только после того, как в России откроют доступ к военным архивам той эпохи. Пока этого не сделано, и даже сами участники Группы советских военных специалистов во Вьетнаме зачастую не могут получить доступа к своим же данным — даже к собственным донесениям и служебным запискам. Но в любом случае, кто бы ни был «автором» победы 4 апреля 1965 года, это была первая победа советских истребителей над американскими, одержанная во вьетнамском небе. И эта победа была тем ценнее, что ее одержали дозвуковые истребителями, которым противостоял противник, способный развивать сверхзвуковую скорость!

Непосвященному человеку трудно представить себе, как дозвуковой самолет может стать грозным противником для сверхзвукового: это все равно, что пытаться, скажем, на тракторе угнаться за легковым автомобилем. Но стоит только поменять условия — скажем, пустить и того, и другого на бездорожье — и ситуация резко поменяется: на первый план выйдут преимущества трактора. Таким «трактором» и был созданный в самом начале 1950-х советский МиГ-17. Формально считалось, что он способен достигать скорости звука, что позволяло и крыло увеличенной стреловидности, но в реальности летал и маневрировал «семнадцатый» до дозвуковой скорости. Что и обеспечивало ему преимущество в бою на ближней дистанции, когда важнее оказывалась именно возможность маневра, а не скорость.

В свою очередь, американские летчики, пилотировавшие F-105 в 1965 году, совершенно не представляли себе всей опасности МиГ-17. «Тандерчифы», вооруженные ракетами и способные нести существенную бомбовую нагрузку, были более скоростными — но менее маневренными. К тому же подготовка первых подразделений, вооруженных этими самолетами, велась в стерильных полигонных условиях, без всякой попытки имитировать противодействие противника. И даже после того, как F-105 отправили во Вьетнам, их тактика при штурмовке осталась неизменной. Они отправлялись на боевой вылет стройной колонной по два, звеньями, сохраняя наиболее удобный для бомбометания режим полета и совершенно не учитывая, что он абсолютно не подходит для воздушного боя с истребителями противника. А противник, то есть вьетнамские ВВС, действия которых отрабатывались до автоматизма под суровым руководством советских военспецов и ими же координировались непосредственно в бою (как минимум по радио с наземных КП, а вполне возможно, и прямо в воздухе, если пилоты из СССР действительно участвовали в боях), не преминул воспользоваться этим просчетом.

Понимая, что догнать «Тандерчиф» в хвост будет трудно, даже если противник полностью нагружен бомбами и существенно потерял в скорости, пилоты МиГ-17 взяли на вооружение тактику наземных засад и навязывания встречного ближнего боя. Рано утром одно или два звена «семнадцатых» со своего основного аэродрома на сверхмалой высоте перелетали на аэродром подскока, расположенный поблизости от трассы, которой пользовались американцы (кстати, привычка летать на штурмовку и бомбежку по одним и тем же маршрутам тоже дорога стоилась летчикам США). И как только становилось известно о приближении F-105, МиГ-17 поднимались в воздух и встречали «Тандерчифы» пушечным огнем, сводя на нет все их преимущество в скорости. Именно в этих условиях лучше всего проявлялось и преимущество советского самолета в маневренности, а также наличие у него пушки: на коротких дистанциях маневренного боя американские ракеты «воздух-воздух» той поры оказывались бесполезными.

Именно так развивался и воздушный бой 4 апреля 1965 года, ставший прологом к большой воздушной битве над Вьетнамом. Ее результаты оказались неприятным сюрпризом для Америки: общий счет оказался в итоге в пользу вьетнамских ВВС. Причем с существенным перевесом: только по МиГ-17 соотношение составило один к полутора, то есть на как минимум 150 вражеских самолетов, сбитых «семнадцатыми», пришлось всего около сотни потерянных МиГов. И в этом — колоссальная заслуга советских военных специалистов, прежде всего летчиков-истребителей, щедро делившихся с вьетнамскими товарищами по оружию своим опытом и тактическими находками. Так что если даже воздушный бой 4 апреля 1965 года вели исключительно вьетнамские летчики, «русский след» в нем был более чем существенным. Однако нужно учесть, насколько велика была роль идеологической работы в те годы, и потому нетрудно предположить, что даже если МиГ-17 в тот день пилотировали советские летчики, Северный Вьетнам просто из пропагандистских соображений не мог не приписать ту победу своим пилотам — не говоря уже о том, что это полностью соответствовало требованиям секретности, которую строго соблюдала советская сторона…

Сергей Антонов