Научные гаремы

Петербургская трагедия – убийство доцентом аспирантки – потрясла страну. Однако для научно-вузовской среды удивительна лишь развязка этой истории, но никак не завязка, утверждает Александр Полеев. Будучи кандидатом медицинских наук, психотерапевтом-сексологом, он многократно был посвящён коллегами-преподавателями и девушками-аспирантками в их тайные романы. Обращаем внимание: ничто из сказанного в этом интервью не относится к погибшей – речь идёт о явлении в целом.

Феминистки против – аспирантки за

– Итак, обычно подобные романы оканчиваются иначе.

– Совершенно верно. Но трагедии тоже случаются. Например, у меня была аспирантка, которая спала с соруководителем диссертации на 38 лет старше её.

– И это тоже закончилось её смертью?

– Нет. Это закончилось его смертью. На ней. В процессе полового акта.

– А как вообще возможны такие романы? Мой журфаковский приятель с некоторых пор преподаёт – и выдерживает невероятные искушения, отбиваясь от красивых студенток из-за опаски быть уволенным. Выходит, заслуженным мэтрам больше позволено?

– Мэтры действительно на особом положении, но дело не только в этом – романы должны быть незаметны для окружающих. Мне приходилось знать о множестве связей, не известных более никому среди коллег. Ну и конечно, недопустимы отношения со студентками младших курсов – за это и правда могут уволить. Обычно романы заводятся всё-таки с аспирантками.

– И часто заводятся?

– Да. Об этом целые книги пишутся. Феминистки яростно выступают против таких отношений – дескать, всегда они возникают под давлением мужчины, научного руководителя. Это совершенная неправда. Бывает и так, конечно, но бывает и совсем наоборот: в последние 25–30 лет инициатива часто исходит от аспиранток. Средняя разница в возрасте при таких отношениях – 25 лет.

– Интересно поговорить об искренности этих девушек. Есть стереотип, что самый сексуальный орган мужчины – это мозг, что женщине не важны внешность и, соответственно, возраст партнёра. Но накачанные стриптизёры и альфонсы в этот стереотип не вписываются – стало быть, мужская внешность женщинам всё-таки важна, и чем тогда объяснить роман девушки со стариком?

– Женщины разные. Я встречал аспиранток, искренне влюблённых в таких уродов, каких можно было бы показывать в фильмах ужасов. Одни девочки заводят романы с научными руководителями абсолютно меркантильно, другие – искренне, и очень много таких, которые делают это смешанно. Сама по себе влюблённость в немолодого преподавателя – обычное дело. Я знаю блестящих лекторов, у которых были целые гаремы – по четыре-пять любовниц на курсе. И эти преподаватели за ними никогда не ухаживали! Если на потоке 150 человек, то три-четыре девочки в тебя обязательно влюбятся.

– Податься, что ли, в преподы…

– Попробуйте, но имейте в виду: для такого успеха у студенток нужно читать лекции превосходно, а не как попало. Итак, девочка влюбляется, а потом, оканчивая последний курс, понимает, что может извлечь из романа не только удовольствие, но и всяческие коврижки. Ведь что такое защищённая диссертация, дающая степень кандидата наук? Это обеспеченность на всю жизнь. Это работа в нескольких вузах, это статус, позволяющий писать популярные книжки или выступать с лекциями, а во многих случаях это ещё и частная практика, репетиторство. Так почему бы не использовать роман с преподавателем в таких целях? Тем более если ты в него влюблена.

Бывает и наоборот: иногда девочки начинают отношения из меркантильных соображений, а потом влюбляются. Они же девочки! Совсем без жизненного опыта! Сидит она, бьётся над очередной главой в своей диссертации, и ничего у неё не выходит… А он экспромтом диктует ей эту главу от начала и до конца. Естественно, для неё он герой, гений! Мы с вами понимаем, что никакой он не гений, просто всю жизнь этим занимается, но ей-то кажется, что он светило, – как же тут не влюбиться? А если у неё вдобавок нет отца, то к этому вообще все предпосылки.

– Свадьбой такие истории, как правило, не увенчиваются.

– Конечно. Всё-таки люди в академической среде умные, порядочные, а потому редкий научный руководитель, тем более семейный, позовёт в жёны девушку при такой разнице в возрасте. Он сожалеет, что не родился на 20–25 лет позже, но ничего не поделаешь – нужно расстаться. К тому же девочки обычно остывают. У неё проходит первый эмоциональный подъём, и она замечает возраст, дряблость, слабость… Довольно быстро наступает разочарование. Она старается под каким-нибудь предлогом сократить встречи, свести такой секс к минимуму – и даже устраивается ради этого на работу.

Видно, нет любви

– Вам жаловались такие девушки? Каково это – отдаваться нелюбимому и вдобавок старому человеку? Запах изо рта, морщины, пигментные пятна…

– Во-первых, в тех вузах, где мне довелось преподавать, у сотрудников изо рта не воняет. Во-вторых, если мужчина в состоянии побыть ковбоем, то не очень-то мужчина и старый. Но для девочек зачастую приятного мало, да. А что делать? Она, в конце концов, не совершает сексуальных подвигов. Немножко выпила, закрыла глаза… Делая это, она знает, что всё окупится.

Однажды в библиотеке я познакомился с девочкой и узнал, что она работает над диссертацией уже шесть лет (приехала в Москву из областного центра за полторы тысячи километров, а сейчас – крупнейший специалист по словообразованию в современном американском английском, преподаёт в Штатах). Я спросил, почему она – со своим-то умом – пишет диссертацию так долго. Она и говорит: «Ему 70 лет. Как руководитель он никакой, я знаю предмет лучшего него, но кто-то же должен подписывать мои характеристики. Спать я с ним сплю, но заниматься с ним оральным сексом не могу – даже таблетки от тошноты не помогают. А он очень обижается, считает, что я к нему недостаточно хорошо отношусь – и поэтому тянет время, снова и снова отсрочивает защиту».

Но встречаются и совсем другие научные руководители. И совсем другие аспирантки. Была у меня одна такая – девочка средняя, не красавица. В неё влюбился второй научный руководитель, моложе меня. Он хотел на ней жениться, готов был водить её куда ей захочется, а она – ни в какую. Будучи порядочным, он очень помогал ей с диссертацией, снимая с меня нагрузку. И я ей сказал: «Человек для тебя столько делает! Не хочешь с ним спать – не спи, но хоть сходи с ним куда-нибудь». (Тем более что ты не красавица, подумал я, но не стал добавлять.) Она ответила: «Мне нравятся красивые мужчины, стройные. Если бы он – с его лицом – был стройным, то я бы с удовольствием, а так – ни за что». Я сказал, что другой бы человек на его месте бросил ей помогать, а она отрезала: «Другой бы бросил – этот не бросит». И правда. Окончательно приняв её отказ, он пообещал ей, что на работе это не скажется, – и сдержал слово.

– Нельзя ведь назвать такие сексуальные связи проституцией?

– Нет, проституция в вузовской среде – это совсем другое. Существуют целые, я бы сказал, фирмы, выполняющие посредническую функцию. К девочкам подходят женщины постарше (разумеется, не из вузов) и предлагают заработать. Это не обычная проституция – девочка не стоит на дороге, не даёт объявлений. Ходит не в гостиницу, а в съёмную квартиру. О потоке клиентов речь не идёт. Три-четыре-пять человек (вряд ли больше), вполне интеллигентных и постоянных.

– Есть такой анекдот: «Женщина стесняется четыре раза в жизни: в первый раз – когда у неё первый раз, во второй раз – когда она впервые изменяет, в третий раз – когда впервые берёт деньги, а в четвёртый раз – когда впервые даёт деньги». Иными словами, пользоваться сексуальными услугами для женщины постыднее, чем оказывать их, – не поэтому ли профессорши не заводят романов с аспирантами?

– Во-первых, заводят, пусть и в десять раз реже. Во-вторых, да, их сдерживают социальные установки, к тому же женская культура требует привязанности. В‑третьих, вообще-то само явление проституции основано на том, что мужское сексуальное влечение в целом сильнее женского (у мужчин в среднем 5 граммов тестостерона в день, а у женщин – 0, 25 грамма). Но таких примеров среди женщин будет со временем больше и больше, хотя всё равно меньше, чем среди мужчин.

Аккуратнее!

– В общем, говоря словами известной рок-группы, «лебедь белую с дряхлым пнём не примирить и не обвенчать».

– Да. Находясь в этих отношениях, девочка, особенно приезжая, параллельно ищет себе жениха. И здесь-то начинается самое интересное: руководители реагируют на это по-разному. Кто-то сам знакомит девочку с молодыми людьми, заботясь о её будущем, а кто-то ставит ей условие: пока мы работаем над диссертацией, ты спишь только со мной, а жениха держишь в чёрном теле – пусть он всё завяжет себе нитками и ещё годик до защиты подождёт. Если девочка обещает руководителю сексуальную верность, он, как правило, верит ей. И это вполне приемлемое условие – гораздо хуже, когда он требует, чтобы она не только не спала с другими мужчинами, но и не ходила с ними на свидания, не проводила с ними время. Получается, девочка должна полностью отдать ему свои лучшие годы.

К счастью, народ в академической среде интеллигентный, адекватный, поэтому таких невыполнимых условий руководители девочкам обычно не ставят. Как правило, всё заканчивается хорошо: после защиты диссертации секс сходит на нет, отношения остаются дружескими, люди всю оставшуюся жизнь поздравляют друг друга с праздниками, и в завершение она приходит на его похороны.

– Это в идеале. Но в определённый момент всё может пойти не так…

– Да, может. Всё зависит от того, насколько адекватны они оба, а с этим возможны проблемы. Она – неопытная, он – пожилой. Солидный возраст – это ведь не просто возраст. Как говорят в психиатрии, «где в юности дырочка – в старости дыра». Приходят атеросклероз, усталость, астения, психические процессы теряют гибкость…

– Вы бы предостерегли девушек от подобных отношений?

– Это бессмысленно. Я предостерегаю людей от того, чтобы лишний раз травмировать других. Всегда можно сказать человеку то же самое, но деликатно, начав со слов «ты лучший, ты самый умный». В любых отношениях нужно быть осторожными, а с пожилыми – тем более. Нужно щадить их самолюбие, по крайней мере вербально.

– Складывается впечатление, что телевидение пытается вызвать в мужчинах отвращение к женщинам, словно к противному насекомому: реклама постоянно говорит о женских выделениях, утрированно показывает дам с волосатыми ногами, с расстройством кишечника… Не чревато ли это трагедиями, подобными петербургской?

– Журналистам, как и людям искусства, свойственно преувеличивать влияние медийных факторов на реальную жизнь. Я считаю, жизнь определяется в первую очередь межличностными отношениями. И для меня в петербургской истории самое интересное – что же она такое ему сказала перед тем, как он совершил этот поступок? Разумеется, никакие её слова и действия (возможно, вполне невинные) оправдать его поступок не могут, и вообще наш разговор не об этой паре – мы не знаем подробностей.

– Напоследок: доводилось ли и вам крутить романы со своими аспирантками?

– Романы у меня бывали разные, но эти истории я оставлю при себе.

Сергей КОНСТАНТИНОВ