Русофобия убивает: Как поэт Дмитрий Быков растратил талант на либеральные подлости

Москва захвачена врагом! Вражеские танки утюжат столичные улицы. Солдаты неприятельской державы маршируют победным маршем, торжествующе глядя на подавленных москвичей. Над покорённым городом навис покров мерзейшей мощи и угрюмого стыда.

Именно такие выводы сделал известный общественно-поэтический деятель Дмитрий Быков в дежурной колонке на «Новой газете»:

Челядь благодарная

Веселится с голоду.

Марширует армия

По родному городу,

Нет, не репетиция —

Это оккупация,

Не учен ютиться я,

Не готов скитаться я.

Само стихотворение длинное – целых 18 строф, эдакая мини-поэма. И всё посвящено сложным, но негативным чувствам «настоящего интеллигента», смотрящего на репетиции к Параду в честь 75-летия Победы. Не самое красивое слово «корёжит» тут подходит лучше всего — Дмитрия Львовича прямо выворачивает в морально-эстетических конвульсиях: всё проиграно, всё повержено, враг воцарился над некогда гордой столицей, и сейчас демонстрирует побеждённым свою силу. В принципе, всё это звучит хоть и гадко, но достаточно знакомо для знакомых с либеральным дискурсом: «антинародная власть», «оккупационный режим» и тому подобное. Но только до последних строк! И вот там появляется уже нечто НОВЕНЬКОЕ:

И не ждите, гарные,

Не случится чуда,

Нету Красной армии —

Выбить их отсюда.

Ах, как интересно! И всё сразу заиграло в другом свете: это не «антинародная власть» играет в свои милитаристические игрушки, а ФАШИСТЫ ВЗЯЛИ МОСКВУ! Нет, ну а как ещё интерпретировать эти строки? Тут всё однозначно.

Ещё раз подчеркнём и развернём мысль: военнослужащие российской армии под флагами СССР и РФ, а также техника — как современная, так и времён ВОВ, всё это – НАЦИСТЫ, иноземные захватчики под предводительством Гитлера. Так даёт нам понять Дмитрий Быков.

А самое интересное вдобавок – дата! Стихотворение было опубликовано к 22 июня. Не к 24 – когда должен состояться парад, а концептуально – именно к дате начала войны. Чтобы связать в сознании тех, кто тогда напал и тех, кто сегодня марширует.

Подло. Очень подло. Подло по отношению и к нынешним солдатам вооружённых сил России, и к их дедам, для которых их внуки почему-то стали вдруг не продолжателями дела защиты Родины, а «оккупантами».

Этот аспект в основном ясен. Но остаётся и другой, более тонкий: о том, как талант становится недостоин самого себя.

Кто такой Дмитрий Быков? Это – поэт и писатель. Сам о себе он писал так:

У меня насчёт моего таланта иллюзий нет.

В нашем деле и так избыток зазнаек.

Я поэт, но на фоне Блока я не поэт.

Я прозаик, но кто сейчас не прозаик?

В этой самокритичности есть доля здоровой трезвости. В самом деле, прозаик из Быкова – не самый великий (крепкий сюжетник, но не лучший стилист, у которого нередки в предложениях такие дикие несогласования и фигуры речи, что кажется, будто это говорит местечковый портной из Житомира начала 20 века). Как и поэт. Но и далеко не самый плохой! Разве плохи строки, например, такие? —

Счастья не будет. Винить никого не пристало:

Влажная глина застыла и формою стала,

Стебель твердеет, стволом становясь лучевидным –

Нам ли с тобой ужасаться вещам очевидным?

Или, скажем, такие:

Пока метался я ночами по квартире,

Пока ходил в ярме угрюмого труда,

Пока я был один – я больше знал о мире.

Несчастному видней. Я больше знал тогда.

Нет, это крепкие, неплохие стихи. Гораздо лучше, чем у многих. Виден литературный вкус, строгость к собственному слову, умение передать мысль в образе. Видно, в конец концов, то неповторимое содержание внутренней жизни, которым поэт хочет поделиться с миром. Так что Дмитрий Львович может с чистой совестью не скромничать – пусть на фоне Блока он и не гений, но на фоне очень большого количества современной пишущей братии – ого-го какой талант. А талантами, кем бы они ни были по убеждениям, разбрасываться не следует.

Но стоит нам закрыть «обычные», «нормальные» стихи Быкова, его человеческую лирику – и открыть его творчество на «Новой газете», где он получает зарплату, как начинают седеть волосы от дичайшего шока. Куда делись вкус, строгость к себе, к слову, к русской поэзии?!! Куда делся весь талант?!!

Представим редкостную тварь,

Чистейшее говно,

Одну из тех бесстыжих харь,

Каких сейчас полно.

Ну, Дмитрий Львович, ну… ну зачем вот «так»? Ну почему вы не сказали это же – но тоньше, сильнее, язвительнее, умнее? Почему вы, который может писать умно и тонко, моментально скатываетесь в стиль стенгазеты провинциального колхоза, как только начинаете творить на «гражданственные темы»?!

Или про Ленина:

Матерьялизм, каким он славится,

Или эмпирьекритицизм

Ни в малой мере мне не нравится:

Я в этом вижу кретинизм.

Но все, что до конца протухнуло

И отравляло русский мир, —

При нем однажды с треском рухнуло,

И он мне этим как-то мил.

Тут самый сложный вопрос: за какую единицу времени Львович выдал строки про «матерьялизм», изувеченный вместе с «эмпирьекритицизмом» для влезания в размер, и «кретинизм». Секунд за 30? 20? 10? Вообще без паузы, на ходу, на бегу, пьяным? А как вам это прекрасное «протухнуло» — как иллюстрация утверждения о Быкове как хреновом стилисте?.. Это паразитарное «как-то» — опять же исключительно для размерности?

Читая все эти многострофные портянки (а это – тоже признак беспечной беззаботности, халтурности текста – в сильных текстах словам тесно, а мыслям просторно, но это требует массы творческих усилий), сначала думаешь: да ведь это два разных автора – «тот» Быков и «этот»! А потом догадываешься: дядя просто зарабатывает денежку. А по условиям контракта и число знаков (ну, или строк) должно быть поболее, и напрягаться хочется поменее – всё-таки поэту тяжело писать по графику. А вот у стихоплёта с этим никаких проблем! Что там у нас? Парад, пандемия, выборы, поправки, катастрофа – а ну давай, сейчас зафигачим, «утром в газете, вечером в куплете». В куплетах и рифмы «рухнуло-протухнуло» сгодятся, и «кретинизм – эмпирьекритицизм» сойдут. Дмитрий Львович, вы ведь и рифму на слово «пакля», уверен, легко отыщете!

Но достойно ли это поэта? Никто не запрещает ему писать «на злобу дня» — но, чёрт побери, пусть это будет «Мы живём, под собою не чуя страны», а не вот это вот – очень слабое, очень грубое и, главное, в очень больших, буквально – «товарных», количествах!

 

Оно понятно, что даже поэту хочется кушать. Но как быть с репутацией в вечности? Не боитесь, что вас не смогут выкопать из-под груды этого помойного графоманства? Стоят ли такого исхода ваши гонорары?

Григорий Игнатов