Эти февральские дни, на которые приходится историческая победа Красной армии под Сталинградом, примечательны еще и годовщиной одного из ярчайших примеров героизма советских воинов в годы Великой Отечественной войны – восстания в блоке смерти концентрационного лагеря смерти Маутхаузен…
За годы Второй мировой через Маутхаузен прошло около 200 тысяч заключенных. Более 110 тысяч из них погибли. Это данные только об официально зарегистрированных узниках - кроме них в Маутхаузен привозили еще десятки тысяч людей для немедленного уничтожения. Именно здесь был зверски замучен генерал Карбышев.
Блок смерти, или блок №20, как его официально именовали палачи, был самым «высокопродуктивным» цехом фашистской фабрики смерти. За полгода существования блока там погибло более 6000 узников. К февралю 1945 года в 20-м блоке оставалось немногим более 700 узников. За исключением 5-6 сербов и нескольких поляков — участников Варшавского восстания, недавно доставленных туда, все были советскими людьми, преимущественно офицерами. Гитлеровцы считали их «неисправимыми» и по-своему были правы…
Николай Иванович Власов – один из организаторов восстания. Участник Великой Отечественной войны с первого дня. Герой Советского Союза. 29 июля 1943 года был сбит над территорией врага и в бессознательном состоянии взят в плен. После долгих допросов отправлен в концлагерь в районе г. Лодзь (Польша), где вскоре стал одним из руководителей подполья. Весной 1944 года за попытку побега переведён в крепость-тюрьму Вюрцбург (Германия), где начал готовить новый побег. Попытка оказалась неудачной. Гестаповцы схватили его и после пыток бросили в тюрьму города Нюрнберга. Здесь в августе 1944 года вновь попытался бежать, но по доносу предателя был схвачен и отправлен в Австрию, в блок смерти №20 концлагеря Маутхаузен.
Виктор Николаевич Украинцев – лейтенант-бронебойщик, прошел ряд концлагерей, неоднократно пытался бежать, был уличён в актах саботажа на немецких предприятиях, в конце концов, как «неисправимый» был приговорен к смерти и отправлен в блок смерти.
Иван Васильевич Битюков – капитан авиации, летчик-штурмовик, которого однополчане считали «заговоренным». В 1943 году совершил воздушный таран, был вынужден приземлиться на территории, занятой врагом. Был ранен и захвачен в плен. Совершил три дерзких побега, а когда попался в четвертый раз, был признан «особо опасным преступником»…
Первоначально восстание назначили в ночь на 29 января 1945 года, но в барак неожиданно нагрянули эсэсовцы. Старший выкрикнул несколько десятков номеров. Среди вызванных оказались руководители восстания: Николай Власов, Александр Исупов, Кирилл Чубченков и другие. (Позже станет известно, что их после пыток живьем сожгли в крематории). Через несколько дней узникам подбросили записку из блока № 19: «Власова и других ваших товарищей уничтожили. Вас ожидает то же. Не ждите, действуйте! Мы поддержим!» Оставшиеся в живых перенесли дату восстания на начало февраля. Новым руководителем стал майор Леонов.
И вот, наконец, настала ночь действия. Командиры сформировали 4 штурмовые группы: три для захвата пулеметных вышек и одну, чтобы отбить атаку эсэсовцев со стороны общего лагеря. Люди вооружались камнями, кусками угля, колодками, разбивали цементные умывальники. Специальная команда стала рыть в углу барака подкоп в сторону пулеметной вышки, но работу пришлось прекратить: грунт оказался слишком твердым. Решили штурмовать пулеметные вышки в открытую, прыгая из окон барака.
В ночь на 3 февраля 1945 года окна барака распахнулись, и толпа узников хлынула во двор. Весь лагерь был разбужен внезапно вспыхнувшей пулеметной стрельбой, доносившейся из закута Маутхаузена, где находился блок смерти. Сквозь треск бивших наперебой длинных, захлебывающихся очередей узники лагеря услышали родное многоголосое «Ура» и возгласы: «За Родину!» Смертникам блока № 20 уже ни к чему было скрываться - начинался их последний и решительный бой.
По толпе атакующих били все три пулемета вышек блока, но на них уже обрушился дождь камней, кусков угля, колодок. Погасли разбитые прожектора. Струи огнетушителей ударили в лица пулеметчикам, мешая вести огонь. Люди бросали на проволоку одеяла, карабкались вверх, замыкая своими телами электрические цепи.
Один из камней попал в цель — пулемет на средней вышке захлебнулся и смолк. И сразу же, подсаживая друг друга, на площадку вышки вскарабкались узники штурмовой группы. Минуту спустя этот пулемет начал бить по другим вышкам.
Двор блока был усеян трупами, мертвые тела висели на проволоке, но уже сотни узников, подсаживая один другого, втягивая товарищей наверх, взбирались на стену и спрыгивали по ту сторону. Там их ждало новое препятствие — ров с ледяной водой, за ним — еще один высокий забор из колючей проволоки, но уже ничто не могло остановить людей, вырвавшихся из ада.
Сотни узников оказались на широком заснеженном поле. Разбиваясь на группы, они уходили в разных направлениях. А из ворот лагеря выбегали охранники с собаками, выезжали мотоциклы, освещая фарами поле, по которому, увязая по колено в снегу, выбиваясь из сил, бежали победившие смерть.
Самая большая группа направилась к дальнему лесу, но погоня стала настигать ее. Тогда несколько десятков человек отделились от группы и, запев «Интернационал», пошли навстречу эсэсовцам, чтобы вступить в последний бой и ценой своих жизней дать возможность товарищам выиграть несколько минут, достигнуть спасительного леса. Другая группа, под командованием полковника Григория Заболотняка, бежала в сторону Дуная. В нескольких километрах за лагерем узники наткнулись на зенитную батарею немцев. Бесшумно сняв часового, ворвались в землянки, голыми руками передушили артиллеристов, захватили их оружие и грузовик, стоявший тут же. По приказу Заболотняка на машину погрузили раненых и выбившихся из сил и продолжили движение вдоль реки. Но уже подходили вызванные по тревоге из Линца колонны моторизованной пехоты… Группа погибла в неравном бою. В живых остался один человек.
На поиски бежавших были брошены эсэсовцы с собаками и местная полиция. За каждого выданного и пойманного было назначено солидное вознаграждение. Любые попытки укрыть беглецов или оказать им помощь карались смертной казнью. Густые цепи с утра прочесывали местность, осматривая каждую яму и куст, обыскивая каждый дом и сарай, протыкая острыми железными прутьями каждую скирду соломы. Бежавших вылавливали одного за другим. Часть убитых на месте грузили в грузовики, часть, привязав за ноги к машинам, волочили к лагерному крематорию. По воспоминаниям очевидцев, дорога до крематория была сплошным кровавым следом. Больше недели продолжались облавы, с каждым днем у крематория росли горы трупов, которые тут же укладывались ровными штабелями. Подававших признаки жизни и раненых сжигали живьем. Наконец, эсэсовцы объявили, что «счет сошёлся» и прекратили поиски. Объявление и груды мертвецов по замыслу коменданта должны были навсегда отучить от мыслей о восстании или побеге. Но комендант ошибся.
Подвиг смертников блока № 20 прозвучал, как набат. Подпольный комитет, на этот раз всего лагеря, принялся готовить людей к новой схватке. Победное восстание, которое произошло три месяца спустя, 5 мая 1945 года, было прямым продолжением февральского и завершением героической борьбы узников блока смерти. Когда восставшие овладели лагерем, среди захваченных ими охранников оказался эсэсовец, участвовавший в облавах на бежавших смертников. Он рассказал, что, когда беглецов обнаруживали, они, как правило, не сдавались живыми, а бросались душить эсэсовцев, впивались им в горло зубами и нередко успевали перед смертью убить одного из палачей. По его словам, во время облав было уничтожено более 20 только прекрасно подготовленных эсэсовцев. Это не считая убитых из числа местной полиции и войск, участвовавших в облавах.
Сколько участников восстания осталось в живых, до сих пор точно не установлено. Официально известны дальнейшие судьбы примерно десяти человек (среди них - И. Битюков, В. Украинцев, В. Шепетя, К. Дорофеев, В. Соседко). Однако выживших было больше. В частности, остались в живых И. Маракасов и один из руководителей восстания Г. Леонов, но долгие годы они молчали. До начала 60-х существовало «неофициально-официальное» мнение, что никого из участников восстания в Маутхаузене в живых не осталось. И только в 1960 году после выступления по радио писателя С.Смирнова некоторые из оставшихся в живых узников собрались в Новочеркасске. Из 738 человек, находившихся в блоке